Денежно-кредитная сфера после перехода к плавающему курсу рубля оказалась не вполне управляемой, заявил помощник президента РФ Андрей Белоусов. В то же время, по его словам, это была вынужденная мера, на которую ЦБ должен был пойти.
«Моя позиция состоит в том, что на тот момент это было единственное возможное решение, потому что любая другая альтернатива привела бы к тому, что мы бы пришли к тому же самому, только без золотовалютных резервов», — сказал Белоусов.
Напомним, Банк России в ноябре 2014 года демонтировал валютный коридор, существовавший в разных формах в течение почти 20 лет. Таким образом был совершен переход к плавающему курсу рубля.
В декабре 2014 года в ответ на волатильность рынков ЦБ резко повысил ключевую ставку до 17% с 10,5%, что вызвало шоковое состояние в экономике.
Насколько правильными действия ЦБ выглядят сегодня?
Действия Центрального Банка серьезно потрясли рынок в конце 2014 года, однако, результаты этого решения и последующая реакция рынка выглядят значительно менее критично. Так, например, регулятору удалось относительно стабилизировать курс национальной валюты, что, на самом деле, отчасти даже важнее, чем вопрос её укрепления. Охлаждение рынка кредитования также даёт свои плоды – риски в системе планомерно снижаются, участники более взвешенно подходят к оценке потенциальных заёмщиков, а институты с наиболее слабым финансовым положением и сомнительной эффективностью от операций теряют лицензии. Таким образом, подобная политика Центрального Банка на сегодняшний день выглядит как одна из рациональных возможных мер, которые он мог принять в подобной ситуации.
Мы бы согласились с точкой зрения Андрея Белоусова. Как известно, бесспорным критерием истины является практика. Через достаточно продолжительное время после отправления рубля «в свободное плавание» эта мера доказала свое право на существование. Стоит признать, что отмена механизма валютного коридора состоялась не в самый благоприятный момент с точки зрения макроэкономической конъюнктуры. Возможно, если бы подобное решение было принято несколько раньше, мы бы не наблюдали столь драматичных колебаний курса рубля по отношению к основным иностранным валютам, которые состоялись в конце 2014 года.
С другой стороны, наблюдая текущий характер движения валютных пар USDRUB и EURRUB можно отметить, что они достаточно гибко реагируют на значимые внешние стимулы. С января по май 2016 года фьючерсы на нефть сорта Brent «прогулялись» из района $30 к отметке $50 за баррель. Это движение нашло свое отражение в существенном среднесрочном укреплении рубля. И если мы наблюдали достаточно резкие колебания курса российской валюты внутри отдельных торговых дней, то на более масштабных временных промежутках ее волатильность вовсе не выглядит чрезмерной.
Добавим, что отказ ЦБ от политики удержания курса рубля в границах определенного валютного коридора вовсе не означает того, что Центральный Банк больше не присутствует на валютном рынке. Вместе с тем, ЦБ теперь не связан жестким правилами, вынуждающими его реагировать предсказуемым образом на колебания курса рубля. Теперь он имеет возможность более гибкой реализации собственной политики.
На мой взгляд, чиновник высказал абсолютно правильную и разумную мысль о том, что мы пришли бы к текущему моменту с тем же результатом, но без золотовалютных резервов, что оказалось бы очень негативным фактором – у ЦБ не осталось бы инструментов влияния на валютный рынок и атаки спекулянтов могли бы привести к очень сильному ослаблению национальной валюты. Так что, факт введения плавающего курса рубля, несмотря на ослабление национальной валюты, позволил сохранить ЗВР и при этом ввести рыночный механизм ценообразования российской валюты.